Теория привязанности: мифы и факты

ТП основывается на био-психо-социальном подходе. В формирование и изменение стратегий привязанности у человека, вносят свой вклад
- биология (генетика, эпигенетика, диета, микробиом, активность, сон)
- неврология (фармакология, биохимия нейроэндокринной системы)
- психология (психотерапия, образ жизни, когнитивные способности)
- отношения (семейная система, отношения ребенка и родителей, социальные связи и группы)
- контекст жизни (развитие сообщества, защита групповых интересов, социология)

Первым о Привязанности и ее значимости в нашей жизни заговорил Джон Боулби – британский  аналитик, возглавлявший отдел детей и родителей в Тэвистокской клинике  сразу после 2й мировой войны.  
Его ученица и соратница Мэри Эйнсворт  разработала процедуру незнакомой ситуации, которая является научным  методом оценки привязанности у детей. Она много сделала для исследования 3х стратегий привязанности: А, В и С, и разработала процедуру «Незнакомая ситуация»,  которая является научным методом оценки стратегии привязанности ребенка.

Иногда эти стратегии называют:
А – избегающая привязанность
С – тревожная или амбивалентная привязанность
В – сбалансированная или безопасная привязанность
Но!  Боулби предостерегал Эйнсворт не использовать ярлыки для названий  стратегий привязанности. У эволюции есть очень важные причины, чтобы сохранять  все эти стратегии. Ни одна из них не лучше или хуже других. Если бы  какая-то из стратегий привязанности была дезадаптивной, эволюция бы давно  позаботилась о том, чтобы вывести ее из популяции.
Это очень важно в свете того, что сейчас некоторые школы пытаются паталогизировать все стратегии привязанности, кроме В.

Дело Мэри Эйнсворт продолжили 2 ее ученицы:
Мэри  Мэйн работала с Эйнсворт в то время, когда сильное влияние оказывала  психодинамическая теория. Она добавила к стратегиям А-В-С еще один тип  стратегии – D – дезорганизованную стратегию.
Дезорганизованная привязанность  тоже не может считаться патологией. Если эволюция ее закрепила в  популяции, значит, у нее есть смысл. Само понятие дезорганизованности  уже переосмыслено ее авторами (Granqvist at al, 2017)
Патрисия  Криттенден под влиянием семейной системной психотерапии разработала  динамическую модель развития (ДМР) привязанности на протяжении жизни:  «Привязанность – это положительная межличностная стратегия ответа на  угрозу/опасность, которая отражает внутриличностную стратегию обработки  информации»

Если очень упрощенно, по Криттенден ДМР: младенческие стратегии + представления о росте и развитии = взрослые модели привязанности.
В  младенчестве у нас есть 3 типа младенческих стратегий привязанности, выявленных  Эйнсворт: А1-2, В1-4, С1-2, затем, с ростом ребенка стратегий становится  больше по мере развития мозга, и в 24 год, когда мы становимся  взрослыми, и у нас есть много разных стратегий (рисунок 1)

Мэри  Мэйн и Патрисия Криттенден возглавляют 2 основных школы теории привязанности (ТП), которые  существуют в мире. Кроме них существует огромное количество авторских  вариаций А,В,С стратегий разных специалистов, более 100 книг, более 1000  научных статей. Всеми ими можно пользоваться, понимая основу ТП.
Важно,  что ни один из ключевых специалистов (Боулби, Эйнсворт, Мэй,  Криттенден) в ТП не писал и не пишет о жестких инструкциях, нормативных  алгоритмах, запретах для родителей. Родители часто обеспокоены тем, что  их будут обвинять в проблемах ребенка. ТП не обвиняет родителей, она  предлагает сострадательную поддержку

Еще Боулби писал о том, что  ребенок может использовать одну стратегию привязанности с одним родителем, и  другую – с другим родителем уже в 6-11 месяцев. И во взрослом возрасте с  разными людьми у нас будут разные стратегии привязанности.

Нельзя  определять человека как имеющего какую-то одну стратегию без учета  контекста жизни. Так просто не бывает. Если все живы, значит, удалось  выработать ту стратегию, которая обеспечивает выживание. И  это  работающая стратегия, мы не можем ее называть болезнью или  расстройством, мы можем назвать ее только адаптацией к конкретным  опасностям, которые встретились на пути развития.
Не надо лечить адаптационные стратегии. Эта стратегия однажды помогла ему выжить.
Любой  автор, который говорит о расстройствах привязанности (от А1-2 до С1-2), берет  младенческие стратегии, и пытается их впихнуть во взрослую жизнь.  Криттенден рассматривает все стратегии привязанности как формы адаптации. И чем  ниже мы спускаемся по кругу (рисунок 2), тем больше вероятность, что у  людей, пользующихся этими стратегиями, есть неразрешенные травмы и  утраты. И вместо того, чтобы вешать на человека ярлык расстройства привязанности,  в этой модели мы пробуем найти крупицы смысла в хаосе. В конце концов,  многие взрослые используют все типы стратегий: А, В, С. Вопрос  заключается в том, могут ли они использовать все эти стратегии  осознанно.
Даже имея значительные травмы в прошлом, человек может  хорошо адаптироваться. А если нет, то терапевт может помочь расширить  репертуар и предложить отправить на пенсию уже не работающие стратегии.

По итогам семинара «Практика психотерапии с опорой на привязанность» Кларка Бэйма, ученика Патрисии Криттенден.

Психолог Ольга Родичева

Теория привязанности: мифы и факты

Встречи проходят On-line (в приложении zoom)

Когнитивно-поведенческий психолог, mindfulness тренер